UK. Day-1

Итак, сестрам – по серьгам - пальмовая ветвь у ханеке за белую ленту, а гейнсбур может гордиться собой как лучшая актриса фестиваля за роль в фильме мизантропа фон триера «антихрист» - настолько это близко моим предпочтениям в кино, словно бы твои давние знакомые получили этот приз, я представляю диалог юппер и ханеке, мне ей нечего сказать, слов не будет, я просто остолбенею, но если бы не было «пианистки», не было бы какой-то части меня. Можно успокоиться и приниматься за записки. Постараюсь не так подробно, как в прошлый раз, потому что многие использовали вместо снотворного. А случилось все в этот раз аналогично тому, как всегда заказываю в ресторане – долго интересуюсь салатами, первыми блюдами, а все равно предпочту свинину. Никто не чаял лондона с эдинбургом, собирался сначала в копенгаген, ужасался ценам на отели, собирался до той степени, что уже мечтал и о «вращающемся торсе» сантьяго калатравы (красивое офисное здание в том месте, где заканчивается мост через пролив, разъединяющий аэропорт каструп и мальмё в швеции), рассматривал возможность докатить на ночном поезде до стокгольма. Все загнулось, когда в один миг на сайте австрийских авиалиний закончилась акция, а билеты подскочили выше полтыщи. Далее был осло, тот же сценарий, мечты до двух ночи, грезы о бергене, просмотр возможных маршрутов, медный таз на мои мечты в итоге. Как назло, дешевые билеты пропали именно первого апреля, оцените шутку. И тут - возобладала логика над мечтами – есть открытый годовой шенген и действительная виза в UK до второго июня, а она состояла в том, что как захочется увидать страну, то заново официально пришлось бы открывать, просить об услуге и вынимать из кармана пошлину. Немаловажным фактором стала цена в двести евро на билет до гатвика и обратно. Вначале идея состояла в том, чтобы так, на майские посетить страну дня на три, эдак накупить ташеновских развратных книг и прокатиться на колесе у вестминстера, если не хватит времени посетить галереи, однако по ходу дела, поездка распланировалась плотно до девяти дней, три из которых отданы эдинбургу, один – брайтону. Удивительно, но самостоятельно спланированное путешествие, несмотря на обилие переездов, оказалось очень насыщенным эмоциями, ходьбой, откликавшейся по вечерам болями в подъеме, однако, словно в тетрисе, все идеально встало в пазы. Не скрою, что выбор отеля был мучителен, как никогда, играли две полярные мысли: «черт возьми, да мне же только переночевать» и «ну и зачем я тогда гублю молодость в офисе». Лондон не самый лучший, если не худший)) город, по соотношению качество/цена на отели. Вас постигнет горькое разочарование в том смысле, что радиссон и три звезды могут отличаться на 20 фунтов, но разительно в месторасположении и уровне сервиса. В этот раз было решено (аргументы до сих пор мне неведомы) жить аккурат у гайд парка, и все тут. Отелей – пруд пруди, один другого страшнее, разве что только мариотты-дорчестеры радовали интерьером, но я могу найти лучшее применения тремста фунтам. билеты от гатвика до вокзала виктория (возле белгравиа и букингемского дворца) и обратно забронировать элементарно – через сайт национальных железных дорог, выигрыш в том, что сходу на станции билет будет стоить 21 фунт в оба конца, но если знать поезд, на котором хочешь ехать и дату – обойдется вдвое дешевле. Тикеты забираешь по коду бронирования и кредитной карточке, которой совершена покупка, в специальном автомате, которых уйма на вокзале. Жуткими муками оказалась попытка заказать билет на ночной поезд в эдинбург, мыкался неделю, обрывал колл-центры банка-эмитента, пробовал раз двадцать, оказалось – страйк, сайт был заблокирован, потому нелегкий выбор пал на национальный экспресс – автобусы. Билетов было забронировано восемь штук, отелей – три, с кипой всяких бронировок вылет был намечен на девятое мая. Ясное дело, что подготовка к любому путешествию вызывает у меня непонятную тревогу и желание все бросить к чертовой родне, не исключение и этот раз, экстрима добавляло то, что новостные ленты накаляли атмосферу данными о количестве заболевших вирусом свиного гриппа, я представлял подробный досмотр у дотошных британцев, толпы людей в пугающих масках. Всемя само собой катилось к отлету. Выспаться никак не вышло – угомонился часа в три ночи, сцепившись в диалоге с объектом страсти недельной давности, а с утра в автоматическом режиме было проверено критически необходимое. Старт, или как гагарин говорил «поехали».
В KBP тишина и утренние отлеты, изредка спокойствие нарушает толпа жаждущих турецкого солнца со стайками голосящих выродков. Я позволяю себе подобные высказывания по той причине, что сам был ребенком удивительно спокойным и послушным, родителям не приходилось успокаивать меня ремнем, я не нарушал с утра ничьего душевного равновесия. Мои дети, если они случатся, унаследуют гены спокойствия от меня – уверен. Никого в масках, лениво ползущие пассажиры, место в аварийном ряду, где спокойно можно протянуть ноги, три часа и я в гатвике, незнакомое место, длинная пробежка до стоек миграционного контроля, стандартные вопросы – зачем пожаловали, на стекле – вежливое сообщение для тех, кто приехал с симптомами свиного гриппа, никаких экзекуций, выворачивания сумок, однако продукты животного происхождения – табу. Самое удивительное ощущение, что все делаешь осознанно, не теряешь голову оттого, что вновь в британии, не тычешь повсеместно пальцем, просто есть тихое ощущение того, что сам решаешь, куда идти, как забрать билет, какую платформу выбрать – логистика на высоте. В длинные вагоны southern railways в гатвике набивается людей, успеваю подобраться к окну, наблюдаю за людьми. Здесь и маман с двумя чернокожими детишками – девчонка и мальчик играют на гаджетах в какую-то ерунду, он показывает ей – мол, смотри, я крут, а она ему в ответ поднимает большой изогнутый палец маленькой своей руки (удивительна бессловесная система коммуникации, наши дети, скорее всего, подбодрили бы друг друга именно словами и интонацией). Напротив садится британка, сырое лицо, устала от полета – рассказывает об этом своей подруге в телефон, по ней же сразу вспоминаю, что лондонцы говорят так, словно бы им вообще лень произносить слова – они глотают их, словно бы на вдохе или при зевоте, отчетливо слышится разве что «лавли», но не с тем «л», как в «лодка», а так, словно бы это произносила эдита пьеха – думаю, многие из нас помнят ее жеманство. Британка бесцеремонно наступает периодически под столом мне на ногу, а за окном проносятся страшненькие сельские домики, словно бы они брошены и старятся и без ухода, теряя краску, лошади на полянах, зелень – много зелени, свежо, чувствуется, что недавно был дождь. В плаще на V-neck поверх рубашки с длинными рукавами вовсе не жарко. Удивляет – поезд отходит от гатвика в 11.39, состав начинает двигаться через мгновение после 11.38.59, но это сработало только в этом случае, конечно, британцы не помешаны на точности до секунды, то же можно сказать и о поездах в швейцарии – они точны, но минутой позже – шансов застать на перроне – никаких. Выход из поезда – через турникет, выстаиваю очередь за билетами в брайтон по предварительной бронировке. За эти десять минут был соблазн – передо мной девушка в розовом платье, ткань такая шуршащая, не объяснить, но очень легкая, такая, что оно как бальное – не висит, а несколько приподняты края, платье малинового цвета, однотонное, такой же плащ, но неоново фиолетовый, в руках желтый клатч, а на ногах несуразные тапки, словно бы домашние. Секрет прост – в руках у девушки, стриженной под воробья, пара желтых в тон клатчу туфель – видно, порвались, в маркс-спенсер наспех была куплена пара легкой обуви. Она мне понравилась по гамме и по спокойствию, словно не было испорченной обуви.

Планов на день уйма, решено доплестись до отеля пешком – по улице, ограничивающей скучно-благополучный белгравиа, далее – мимо арки веллингтона – здесь и знакомый континентал, напоминающий нагромождение картонных блоков и подобный зданию СЭВ в москве хилтон (невикторианская архитектура в лондоне, если она не плот фантазии фостера, если это не миллионный модерн-проект, удивляет скудностью форм, можно даже сказать – жлобством фантазии и серым единообразием). На входе в гайд парк спотыкается одна из четырех старушек-туристок, ударяется – предлагаю ей влажные салфетки, видя кровь, а из гайд-парка на велосипедах выкатывает пятнадцать лиц-индусов, переодетых в элвиса с фальшь-бриолинами в белых брюках-клеш, предлагают первую помощь. Иду по свежему парку – не сосчитать велосипедистов и занимающихся бегом, очень спокойно, полдень, зелено, мчатся двухэтажные красные автобусы, дети, собаки. Мозг подсказывает, что пора бы порадоваться, как-то удивиться, и не сказать, что избалован поездками, а так спокойно – просто впитываешь в себя, идешь по парку, зелень вокруг, словно бы город южный, по ходу движения глаз цепляет то, что стоит сфотографировать, а в голове мысль – «черт возьми- валяются на зеленой траве, никуда не торопятся, жуют, сидя под деревьями и опершись спиной на ствол». По сути и здесь, в этой насилуемой политиками и популистами стране, можно найти подобные простые удовольствия – ан нет, шарм не тот, не тот звук, состав воздуха и лица не те. Отель – на инвернесс террас, пятьдесят метров от гайд-парка, мансардный этаж, скромный номер, чистый аккуратный, пришлось спросить европейскую розетку и вызвать человека починить защелку на окне. Как я понял – аксиоматичным для отелей британии есть наличие чайника в номере, что вовсе не обязательно для австрии или италии, например. В выборе отеля кроме цены, вида номера, расположения, ориентировался на наличие негативных отзывов. Среди наиболее частых – 70% - размер номера, 20% - номер на первом этаже или ниже, 5% - слышен звук проходящего метро, 5% - звукоизоляция. С первым аргументом – готов согласиться – в австрии мой номер был втрое больше, в италии – вдвое. Чихание и кашель соседей, как и лифт, зачастую слышны, но это не критично. Даже в радиссон вам предложат номер 9-11 метров, принципиальным отличием будет то, что любая прихоть – уже в номере, не нужно будет намекать о ней служащим. Учитывая критический недосып в день прилета, галереи было решено отложить до лучших времен, из программы максимум – парки, примроуз хилл – обзорная площадка всего лондона и кемден.

В гайд-парке каждое лето отдается у серпентайн-геллери место для сооружения павильона какому из известных архитекторов, май – слишком рано для реализации проекта, праздно шатаясь, зашел в галерею, недоуменно посмотрел на попытки самовыражения каких-то мастеров современного искусства, выставка не тронула, чушь какая-то; наверное, мозг переключился в какой-то иной режим – меня стали умилять шезлонги, которые под напором ветра выгинали свои матерчатые спины, словно парусники – полосато-красные, полосато-зеленые, лебеди, собаки, совершенное отсутствие спешки. Молодежь лежит на траве, закаленная, отключенная от бинарных потоков агрессивной информации, кто-то сопит, задремав, слышна русская речь людей, катящих коляску с ребенком – почему-то нигде я не видел русских, по-домашнему расположившихся, словно в царицыно или кузьминках-русском версале. Так же непосредственно на лужайке в риджент парке сидит десяток женщин в мусульманском одеянии – открыты только руки и лицо. И во всем удовольствие узнавания мест. Не претендую на то, чтобы называть их моими, поскольку не живу эмигрантом, а только иногда – наездами. Мне непонятно было мое внутреннее эмоциональное состояние, почему я радуюсь, рассевшись на лавке в примроуз-хилл, мозг в обычное время требует более будоражащих занятий. А секрет в том, что среда совершенно неагрессивная – да, никто не отменяет риска получить по морде от чернокожего парня в темном переулке, да – без денег совершенно никому не нужен, но чувствуешь себя намного непосредственнее, нежели в родной стороне. Мне сложно подобрать слова, но европа для меня – не бешеный отрыв, визг, шампанское, не катание на мотороллерах, хотя на веспе по неаполю мне очень хотелось катиться, будучи обнимаемым сзади, это спокойное созерцание, уравновешивание, распределенный метаболизм, чистая кожа и желание улыбаться в ответ на заинтересованные взгляды. Первый день можно так и озаглавить – «парки, и кое-что еще, не менее важное». Если не считать растворения в гайд-парке во всех играющих футболистах на газоне, трусящих лабрадорах и скачущих джек-рассел терьерах, если не удивляться тому, что клетчатый газон покрыт словно легким снегом – пухом лебедей, ими самими выщипываемым, если не смеяться над серыми взбалмошными белками, атакующими бутоны черных и красных тюльпанов в саду у кенсингтонского дворца, то ничего особенного и нет. Из гайд-парка – мельком на забитую людом торговую оксфорд – оттуда на бейкер стрит – полагаю, в лондоне в 10 раз меньше людей, для кого эта улица имеет четкий ассоциативный ряд – я перетекаю в риджент-парк с играющими отцами и детьми, переговиривающимися лицами мусульманок до пят в черном – немудрено – рядом центральная мечеть. Любопытство пересилило такт – ноги понесли в мечеть, снял обувь, сел на ворсистом мягком ковре в кубообразном здании с иранской росписью в куполе – если не замечать тихо молящихся, картина слабо отличается от лужайки – группы мужчин переговариваются, некоторые с раскрытыми книгами, дружеские беседы, открытые окна, нет свечей, свежо. А совсем возле – особняки викторианского стиля, ухоженность и благополучие, а, может быть, некрасивые семейные тайны – кому как угодно. Мимо меня проносятся роверы, две девчонки – одна в летних балетках, вторая – в войлочных сапожках на манер унт без меха. Ползу, пыхтя, на вершину примроуз хилл мимо целующихся, сидящих и пьющих пиво, орущих фриков или громко смеющихся – узнаю со смотровой площадки и BT-башню, и собор святого павла (в этот раз до него и тейт так и не добрался). Долго взвешиваю – 7 вечера, ползти ли в кемден. Стремный район, хотя по уверениям местных – до 10 вечера вовсе не опасный. Кемден – разукрашенные дома, лавки индусов, разномастные неформалы, дребедень, дрянь и дурь на каждом шагу. Все это добро упирается балагурящим кафе в каналы и покрытые мхом мосты, странные подворотни, которые днем интересны, а ночью – чреваты приключениями. Понимая, что без побрякушек уходить нельзя – забегаю к индусам за мешковитыми сумками из двух сшитых кусков ткани на тесемках. А рядом капоэйра, рык перебравших пива, запах мяса, чопорно прохаживающиеся полисмены, солнце аккуратно садится за дома – кемден пока не закипает, по духу – не мое. В этот день больше ничего не случится, кроме фото рекламы прада на фоне позабытого пустого здания какой-то фабрики, лучше получился только контраст рекламы прада и мусорных пакетов на слоан сквер. Об этом дне – разве что не удержался и ноющими ногами добрел до гросвенор-сквер – одного из любимых мест, но люди сейчас присутствием растворяют мое изначальное ощущение этого места в декабре, тихого, спокойного у идиотски массивного здания американского посольства. Я не высплюсь сегодня – потому что надо не проспать утренний поезд в брайтон, после плотного завтрака, конечно.